Суз лексик маъносининг синтагматик тавсифи - Лингвистика - Рефераты

Суз лексик маъносининг синтагматик тавсифи

Загружено в:

20.09.2019

Скачано:

0

Размер:

176 KB

www.arxiv.uz Сўз лексик маъносининг синтагматик т авсифи Режа: 1. Сўз лексик маъносининг синтагматик т авсифи 2. Теория языковой вариативности (вариология) как особая лингвистическая дисциплина 3. Синтагматический анализ аналитических групп с опорным субстантивным компонентом

www.arxiv.uz СЎЗ ЛЕКСИК МАЪНОСИНИНГ СИНТАГМАТИК Т АВСИФИ Маълумки , œ збек тилшунослигида лексик маънони œ рганиш š ийин , мураккаб ќодисалардан ќисобланади . Р . Юнусовнинг таъкидлашича , айни š са , к œ п маъноли с œ зларда лексик маъноларнинг мундарижасини ани š лаш , уларни бир - бирига š иёслаш , маъно компонентларини ани š лаш каби янгидан - янги масалалар келиб чи š ади[1] . Биз деќ š ончилик лексик системаси ( ДЛС ) да етакчи с œ злардан саналган ер ( майдон , тупро š) лексемасининг синтагматик тавсифи таќлили т œ грисида фикр юритамиз . Мавзуни ёритишда А . А . Уфимцива , Л . А . Новиков , Шмелов Д . Н , Э . Бегматов , Ќ . Неъматов , Р . Расулов , М . Миртожиев , Б . Менглиев[2] ва бош š аларнинг ишларидан фойдаландик . Лексик маънонинг синтагматик тавсифи ( СТ ) нима ? С Т лисо ний жиќатдан ни маларга асосланиб иш к œ ради ? Тад š и š отчи лексик маънонинг синтагматик тавсифини атрофлича тад š и š этишда нималарга к œ про š эътибор бериши керак ? СТ – с œ знинг лексик маъносини гаплар , бирикмали терминлар ва матндан фойдаланиб турли парадигмаларнинг бирикишини тасвирлаш ва баён этишдан иборатдир . Бунда тил ва нут š нинг маъно фар š лаш хусусиятига амал š илинади . Тилнинг семантик тад š и š и унинг лисоний асосларидан бири – лексик маънонинг синтагматик тавсифидир . Бу тавсифни амалга оширишда тад š и š отчига бевосита нут š жараёнида ќосил б œ лган матн берилади , яъни “ матн – система ”[ 3] тарзида таќлил олиб борилади . Таќлилда тил бирликларини турли хил ќарфлар билан белгилаб оламиз . Е , С , А – бу š айта номланган парадигмалар . Е - ер , С - сув , А - ари š маъ н оси ни ифодаловчи ном сифатида š атнашади . Бу номларни н г объекти сифа ти да эса Р , У , И ќарфларини белгила б ола миз . Буни янада яхширо š тасаввур š илиш учун ушбу чизмани тавсия этамиз . ЕР СУВ АРИ Š ↕↕ ———————————————————— ↕↕ ва бош š алар Е С А ном ном ном Р У И

www.arxiv.uz ↕↕ ———————————————————— ↕↕ ва бош š алар объект объект объект Чизмадаги ↕↕ белги Ер – Е , Сув – С , Ари š- А га ; Р , У , И – объект , яъни бири иккинчисининг маъносини англатади деган маънога ишора š илади . Дейлик , ДЛСдаги сув , ер , ари š, дарё , канал , дарак , уват , š уло š, кориз , сардоба ва бош š а к œ плаб с œ злардан бирининг œ збек тилидаги маъноларини ани š лашга уриниб к œ рамиз . Бундай с œ злардан œ збек адабий тилидаги к œ п маъноли ер с œ зини танлайлик . Аввало , бу с œ знинг синтагматик тавсифига эътибор š аратиб , унинг маъноларини ани š лашда , œ зига хос фар š ли томонларини ажратамиз . Бу ерда бир тил бирлигининг нут š да бош š а тил бирликлари š уршовида ишлатила олиш œ ринларига ди šš ат š иламиз . Ер с œ зининг маъноси бу с œ знинг бош š а муста š ил с œ злар билан бирикиб келганда билинади : Е – б œ з ер – « экилмай ётган ер ». Бундай вазиятда унинг бош š а маъноларини санаш билан Е нинг турли маъноларини ани š лаш мумкин . Бу нут š да Е тил бирлигининг бош қ а тил бирликлари билан šœ шила олиш хусусиятларини ани š лашни талаб этади С œ з туркумларидан от б œ лган бу с œ з œ збек адабий тили ва шеваларида к œ плаб с œ зларнинг ЛМГ аъзолари билан œ з маъносида турли - туман , аммо чегараланган ми š дорда ало š а бођлайди . Бу бирикмаларда эса œ хшашлиги ва бош š а томонлари билан гуруќланади . Матнда эса ранг - баранг тушунчалар англатиб šœ лланади . Матнлардан š уйидаги лексик š аторларни , бирикмаларни ажратамиз : 1. Ернинг пайдо б œ лиши , тузилиши , шакли , ќажми , шар шаклдагилиги , ер массаси ; ер љутби , радиуси , айланиши , ќаракати , ерга мурожаат , ер орбитаси , айланиш œš и , тортиши ; ер п œ стлођи (š обиђи ), ер таги ; ер атмосфераси , ер биосфераси , ер гидросфераси ; ер сунъий й œ лдоши , ер атрофида учмо š, ердан старт олмо š, ерга тушмо š; ер юзида тинчлик , ерли хал š, бутун ер юзи , ер юзаси б œ йлаб , ердан осмонни к œ рмо š, ердан осмонни фар š лаш , ер ва осмон . Масалан : “ Ер узра тари š дай сочилган инсон ” ( А . Орипов . Аллоќ даргоќи ) . “ Ќар š анча бош š отир ганингиз билан , ер резинка эмас - да ч œ золма й сиз ” . ( С . Аќмад . Дала донишманди ) . Ер с œ зининг бу бирикмаларга šœ шилиб келиши ер шарининг (š уёшдан кейин учинчи планета ) турли белги

www.arxiv.uz хусусиятларини ифодаловчи ЛМГга оиддир : келиб чи š иш , шакли , ќажми , массаси , асосий геометрик œ лчови , ќаракати , айланиши , тортиши . Бундай бирикмалар ерни осмон билан š арама -š арши šœ йишдан келиб чи šš ан . Бош š а бирикмалар турли ну š таи назардан тавсифланади ва планета , яшаш жой , Ватан , манзил , юрт , мамлакат , макон , замин , тупро š, олам , дунё , жаќон , мозий , œ лка , т œ шак , манзилгоќ ва бош š а маъноларда инсон ќаёти ва фаолияти билан бођли š дир . 2. Самолётдан ерни к œ рмо š, Марсдан ер к œ ринади , “ Ерга тушган – етимники ” , ер планетамизнинг олтидан бир š исмини - ташкил этади , ерга гилам тўшамо š ” , “ осмон йиро š, ер š атти š ” ер бађри , ер ютгур ! “ š ора ерга киргур ” (š арђиш ) бош š алар . Бу ЛМГдаги бирикмалар планетанинг š уру š лик š исми , тирик организмлар ќаёт кечирадиган юзаси , сатќи ќамда сирт š и š атламига доир б œ либ , сув с œ зига š арама - š арши šœ йилади . 3. Ќ œ л , бот š о š, балчи š, нам , намхуш , намђирт , š уру š, сову š, музли , исси š ер ; š аттик , юмшо š, дађал , са š ич , ёпиш š о š ер ; ќосилли , б œ з , унумдор , ќосилдор , ќосилсиз ер ; оби - ови , лалми , суђорма , партов , чађат , ангар , очи š ер ; š умло š, š умо š, š ум – тупро š ли , тупро š остки š атлами , устки š атлами , ќалаз ер , ернинг оби – тобига келиши , ођир ер , енгил тупро š, палахса ер ; о š, š изил , š ора , сари š, š ора кесак , оддий š ора ер ; ишланадиган , ќайдаладиган , š азиладиган , фойдаланилмайдиган , сепиладиган , экиладиган ер ; Бу ЛМГ с œ зларнинг хусусияти шундаки , бу гуруќда ернинг œ зига хос физик хусусиятларини ифодалайдиган намлик , š атти š лик , ќосилдорлик , ранг - тус , ођир - енгиллик ва бош š а жиќатлари ани š ланиб , ер тупро š маъносиини ифодалайди . 4. Ерда : œ тирмо š, турмо š, ётмо š, œ лмо š, ухламо š; ерда : юрмо қ , чопмо қ , югурмок , ђизилламо š; ерда тоймо š, сирпанмо š; ердан к œ тарилмо š, ер устидан учмо š; ерга : эгилмо š, “ эгилганга эгилгин бошинг ерга етгунча ” . Бу ЛМГда ернинг устки š атлами , яъни сирти назарда тутилмољда. 5. Мамлакат , давлат , колхоз , совхоз , фермер , š ишло š, деќ š он , томор š а ер ; шудгор , экин ер , экин майдони , šœ ри š ер , заранг ер , “ ер ќайдасанг куз ќайда , куз ќайдамасанг юз ќайда ” ; ер очмо š, ер бермо š, ер ажратмо š, ер ислоќоти , арендага ер олмо š, ер œ злаштириш , ер чегаралаш , ер уватлаш , ер поллаш , ердан фойдаланиш , ер чопиш , ер беллаш , ер ишлаш ва бош š алар . Бу ЛМГда š ишло š х œ жалигида фойдаланадиган экин майдони , тупро š š атлами маъноси мавжуд . Экилмай ётган ерларни œ злаштириш ,

www.arxiv.uz маданий экинлар учун мослаш , бирор шахс ва коллектив тасарруфида б œ лган мулк каби семалар .. . 6. Муста š ил Œ збекистон ери , фермер ери , деќ š он ери , бизнинг еримиз , бош š а ер , бегона ер ; она - ер , му š аддас ер ; ер , чегара , ќудуд ; аќоли яшайдиган жой манзил каби ЛМГ бирлашувчи маънолар . 7. Бир ерда , ётган жойи , я š ин ер , к œ п ерда , дарахт бир жойда к œ каради . Бу ЛМГ эса “ бирор нарса банд š илиб турган , эгаллаган жой œ рин ” семемаси билан ажралади . 8. Ќийла ер , узо š ер ; Бу ЛМГдаги бирикмалар “ бирор пунктдан наридаги жой ” семемаси билан гуруќланади . 9. Бир ерида , икки ерида , к œ п ерларида ; гиламнинг бир ерида дођ бор . Икки еридан жароќатланди . Бу ЛМГ да эса “ бирор нарсанинг ёки аъзоларнинг б œ лаги , š исми ” , “ во š еа , нут š, асар , ќикоя ва шу кабиларнинг бир парчаси ” семемаси мавжуд . 10. Ишлайдиган ташкилот , муассаса , ме ҳ нат š иладиган корхона , бирор ер . Бош š а ерда ишлайди , Бу ЛМГда эса “ иш жойи ” маъноси мавжуд . 11. Шу ер , у ер , œ ша ер , бу ер : У ерда , бу ерда ишлама , бир ерда ишла . Бу ЛМГ с œ злар к œ рсатиш олмоши билан келиб шу олмошдан англашилган « жой » семемасини англатади . Кис š аси , лексик маънонинг синтагматик тавсифида асосий ва марказий œ ринда оппозиция ( зиддият ) тушунчаси ётади . Тил бирлигининг лексик маъновий зиддияти – матнда бир с œ знинг бош š а с œ з билан š арама -š аршиликлар муносабатида намоён б œ лади . ТЕОРИЯ ЯЗЫКОВОЙ ВАРИАТИВНОСТИ (ВАРИОЛОГИЯ) КАК ОСОБАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ДИСЦИПЛИНА Языковая вариативность рассматривается лингвистами как «способ существования и функционирования единиц языка и системы языковой в целом» [1], как «объективное имманентное функциональное свойство языковой системы» [2], затрагивающее все выделяемые в языке подсистемы и единицы в плане формы и содержания, в синхронии и диахронии, а также внутрисистемные отношения и отношения «язык - внешний мир». Как объект исследования она включает в себя широкий круг явлений: это, в частности, взаимоотношения языка и речи, языковой нормы и свободы в языке, различительные признаки отдельных форм

www.arxiv.uz существования языка, взаимозаменяемость лингвистических единиц и мн. др. Особое значение имеет диахронический аспект изучения вариативности, ибо варьирование языка в синхронии справедливо расценивается как основной источник его изменений во времени [3]. Традиционно под термином «лингвистическая вариантность» понимается «различие в воспроизведении, состоящее в изменении звукового состава или значения структурной единицы языка без утраты ее тождества» [4]. Иначе говоря, лингвистическая вариантность представляет собой определенного рода модификацию, не влекущую, тем не менее, за собой возникновения чего-то абсолютно нового, а «предполагает и изменчивость, и постоянство, выступая как единство изменчивого и постоянного» [5]. Важным в определении лингвистической вариантности является указание на сохранение языковыми единицами тождества (в фонологии - константности ) , т.е. определенного постоянства, неизменности [6]. В.Г. Гак выдвигает идею изучения феномена языковой вариативности в рамках от дельной отрасли лингвистики - вариологии [7] . Вариология, согласно мнению автора, охватывает всю область изучения вариантных явлений в языке и основной ее целью является определение ценностных свойств вариантных образований и их описание как фактов, связанных с языковыми контактами, языковой нормой, культурой речи. При этом имеется в виду, что современная лингвистика стремится к комплексному изучению языка как знаковой системы особого рода и к показу её связи с познавательной и практической деятельностью человека. Поэтому в задачи вариологии входят, с одной стороны, инвентаризация имеющихся в языке семантически (либо формально) тождественных единиц, а с другой стороны, - определение характера их различий и условий употребления. Последние же – суть собственно лингвистические и экстралингвистические факторы, стимулирующие и ограничивающие варьирование. К собственно лингвистическим факторам, сдерживающим варьирование относятся ограничения, накладываемые на него самой системой языка (например, грамматические условия употребления языковой единицы). Лингвистические же факторы, обуславливающие возникновение вариантных отношений в современном языке были детально охарактеризованы в работах К.С. Горбачевича: «К внутренним причинам варьирования

www.arxiv.uz относятся: 1) неэквивалентность формы и содержания, возникающая в результате неравномерного развития этих категорий; 2) многообразие структурных потенций языковой системы и ее перестройки в процессе развития языка; 3) фактор аналогии (парадигматической и синтагматической); 4) тенденция языка к экономии (линейной или материальной и мыслительной)» [8]. Большое значение в вариологии придается и экстралингвистическим факторам, сдерживающим и обуславливающим возникновение вариантных отношений в современном языке: «Момент подъема или падения вариативности в ее количественных и качественных показателях…чаще всего зависит от экстралингвистических условий, т.е. той исторической обстановки, в которой существует и используется данный язык» [9]. Г.М. Вишневская, выделяя разновидности лингвистической вариативности, параллельно перечисляет эти условия: «1) Социолингвистическая вариативность (влияние социальных изменений и социальной мобильности на развитие языка, включая уровень социальных отношений, уровень официальности и т. д.); 2) текстуальная вариативность (взаимодействие жанра и темы текста, его экспрессии, включающей ситуацию дискурса и способ передачи информации); 3) региональная вариативность (различия и сходства региональных разновидностей языка, включая явления межъязыкового контакта); 4) индивидуальная вариативность (особенности психологии и интеллекта личности)» [10]. Однако сложность и многомерность лингвистической вариативности как феномена и как объекта исследования определяется не только множественностью факторов ее возникновения: «Сложность изучения проблемы вариативности обусловлена сложностью самого процесса лингвистического изменения, который представляет собой не единый акт, а совокупный результат ряда совершенно различных процессов, протекающих более или менее независимо друг от друга» [11]. К этому, вероятно, следует добавить, что указываемые процессы развертываются во времени, и именно это делает объективно-исторический подход к изучению лингвистической вариативности наиболее состоятельным. Рассмотрение же лингвистической вариантности как «избыточной категории в языке» [12] или же как «недостатка естественного языка» [13] представляется неправомерным, ибо способность к варьированию является объективным свойством функционирующего языка, без

www.arxiv.uz которого его изменение и развитие немыслимы: «Варьирование<…> не является ни результатом речевой небрежности, ни плодом разумной и целенаправленной деятельности. В историческом плане вариантность предстает как <…> неизбежный этап перестройки языковой системы, обеспечивающий преемственность речевых навыков и менее болезненный переход от старого состояния языка к новому» [14]. Неслучайно, именно вариативность выступает логическим основанием проблемы языковой нормы [15]. Характер динамики развития вариативности в языке также не имеет однозначной оценки в современной лингвистике. Одни исследователи делают вывод о том, что вариативность в целом постепенно и окончательно убывает [16]. Другие же, напротив, признают ее постоянно прогрессирующий характер и постоянно увеличивающуюся роль в развитии языка [17]. Полностью разделяя мнения о непреходящем характере языкового варьирования, мы еще раз хотим подчеркнуть, что без лингвистической вариативности и вне ее немыслимо развитие естественного языка: «Вариантность проявляется как всеобщее свойство языков функционировать в синхронии, эволюционируя в диахронии, и является результатом эволюции и формой ее осуществления. Это обуславливает возможность софункционирования ряда языковых объектов, обладающих едиными сущностными признаками и психологической идентичностью» [18]. Вариативность – одна из самых общих категорий в лингвистике, что обусловлено возможностью ее исследования как в плане изучения системы языка, так и в плане употребления конкретных вариантных единиц в речи, в силу чего это понятие используется двояко. Во-первых: «Вариативность может выступать как характеристика всякой языковой изменчивости, модификации, которая может быть результатом эволюции, использования разных средств языка для обозначения сходных или одних и тех же явлений или результатом иных причин. При таком понимании отпадает необходимость в противочлене вариантности – инвариантности». Во-вторых: «Понятие вариативности используется как характеристика способа существования и функционирования единиц языка в синхронии, выступая на фоне понятия инвариантности» [19]. Указанное различие порождает мнение о необходимости разграничения терминов «вариативность» (в зн.: «варьирование языковой системы») и «вариантность» (в зн.: «варьирование единиц языка») [20].

www.arxiv.uz Это позволяет рассматривать вариативность, в отличие от вариантности, как динамику, как процесс развития и изменения языка, а вариантность - как результат этих динамических изменений, находящий отражение в самой системе языка и проявляющийся в наличии определенных вариантов. Подобный подход представляется достаточно обоснованным, т.к. само существование в научной парадигме двух пониманий этой категории допускает ее двоякое терминологическое маркирование. Кроме того, как указывает К.Я. Авербух, при исследовании лингвистической вариативности, следует иметь в виду следующее: «Существует два подхода к языковым фактам – физический и функциональный. Физическая концепция лингвистической вариативности характеризуется стремлением установить определенную зависимость между степенью физических (материальных) отличий означающих различных элементов и их означаемыми. Функциональная же концепция предполагает выделение функциональных единиц и проведение сопоставления уже на уровне этих функциональных единиц» [21]. Очевидно, что при функциональном подходе диапазон варьирования существенно расширяется. Различие между физической и функциональной концепциями вариативности не становится менее принципиальным даже при осознании определенной общности между ними: обе концепции в одинаковой степени обращены к знаковой теории языка, находя именно в ней наиболее убедительное объяснение природы языковой вариативности. Как известно, любой языковой знак имеет два плана: 1) означающее (план выражения, образуемый фонемами) и 2) означаемое (план содержания, создаваемый смыслом знака). Общепризнанным (в соссюрианской лингвистике) является то, что связь, соединяющая означаемое с означающим произвольна. Этот закон - закон произвольности знака - был сформулирован Ф. де Соссюром как один из ведущих принципов функционирования знака наряду с принципом линейности означающего [22]. Важным следствием произвольности языкового знака является отсутствие строгого изоморфизма между планом выражения и планом содержания в языковой системе в целом и в каждой ее единице в частности, которое, собственно, и признается причиной возникновения вариантных отношений в языке [23]. Феномен подвижности отношений между означаемым и означающим С.О.

www.arxiv.uz Карцевский определял термином «асимметричный дуализм лингвистического знака» [24]. В зависимости от того, на какую из сторон лингвистического знака – формальную или семантическую – направлена его асимметричность, обычно выделяется два вида вариантности: 1) формальная и 2) семантическая вариантность. В отличие от искусственных знаковых систем, где одному означающему, как правило, соответствует одно значение, две стороны знака естественного языка соотносятся друг с другом совершенно по иной пропорции: « одно: несколько » (одно означающее: несколько означаемых) или « несколько: одно » (несколько означающих: одно означаемое). Очевидно, что «последствия таких отношений между означающим и означаемым языкового знака огромны и находят свое выражение в так называемых недискретных фактах языка: в полисемии и омонимии (одно означающее – несколько означаемых), в синонимии и полилексии (одно означаемое – несколько означающих), в наличии синкретических и дублетных форм знаков» [25]. Таким образом, дифференциальный характер двух сторон знака создает почти неограниченные возможности варьирования как его означающего (формальная вариантность), так и его означаемого (семантическая вариантность). К сказанному следует добавить, что асимметричный дуализм (т.е. способность к варьированию) характерен для языковых знаков всех типов, независимо от их места в языковой системе как иерархии единиц, связанных отношениями последовательного подчинения. В этой связи совершенно обоснованным представляется мнение Э.Д. Головиной, которая отмечает: «Вследствие иерархичности единиц языка, иерархична и их вариантность: варьирование фонемы создает вариантность фонетической оболочки морфемы, включающей эту фонему; варьирование морфемы влечет за собой вариантность слова, ее включающего и т.д.» [26]. Очевидно, что если следовать логике этого рассуждения далее, то достаточно высокая концентрация вариантов на всех языковых уровнях при определенных условиях приводит к появлению (либо служит основанием для выделения) иного варианта данного языка. С истемный характер языковой вариативности доказывается также следующим: «Вариантность – феномен языка, а не речи. <…> Вариантность требует нормативной классификации с общеязыковых позиций, а не ситуативно-речевых» [27] . С истемность и языковой (а не речевой) статус

www.arxiv.uz лингвистической вариативности, как правило, не подвергаются сомнению, и во многом предопределяют специфику вариологии как особой лингвистической дисциплины. Выше уже отмечалось, что основной целью вариологии является определение ценностных свойств вариантных образований и их описание как фактов, связанных с языковыми контактами, языковой нормой, культурой речи. Однако собственно лингвистическая проблематика вариологии несколько шире и нуждается в дополнительной конкретизации. Итак, насколько можно судить по литературе, проблема вариативности актуализируется в лингвистике в следующих случаях: 1) при произведении классификации явлений лингвистической вариантности и определении пределов варьирования языковых единиц; 2) при необходимости объяснить разный облик семантически тождественных единиц или их форм (например: лиса-лисица, скирд-скирда ), а также при выяснении природы различного рода чередований, возникших под влиянием тех или иных факторов (например: /г/ - / ж / - бегу – бежать и т.п.); 3) при социолингвистическом изучении варьирования нормы и использования разных проявлений одних и тех же единиц в стилистических, экспрессивных и нормообразующих целях; 4) при исследовании таких внутриязыковых факторов изменения и развития языка как превращение вариантов в новые сущности; 5) при изучении «механизма», «устройства» языка (которое в функциональной концепции называется вариантно-инвариантным); 6) при изучении функционирования языка и перехода от языка к речи. Сказанное, вероятно, не исчерпывает всех ситуаций, когда возникает необходимость прямого обращения к понятию вариантности, однако очевидной представляется важность именно этих случаев. Помимо собственно лингвистической проблематики, вариология в значительной степени обращена к лингвосемиотике, а через ее посредство – к теории информации. Еще более очевидна связь вариологии с социологией. Так, вопросу о социальных различиях в использовании языковых вариантов посвящен ряд серьезных исследований - ср., например, работу Л.П. Крысина, в которой выделяется три типа социально-языковой зависимости в распределении вариантов: территориальная, возрастная и социально-профессиональная [28]. А.И. Домашневым введено в научный обиход понятие

www.arxiv.uz «социального пространства вариантности» [29]. О социально ориентированном характере вариологии свидетельствует также существование блока работ, посвященных проблеме вариантности норм. Значительным является взаимодействие вариологии с психологией и когнитологией, из чего следует, что вариология включает в себя также гносеологический аспект - в той степени, в какой язык и его свойства способствуют познанию объективной действительности. Исходя из всего изложенного, со всей определенностью можно заключить, что вариология является особой научной дисциплиной, поскольку обладает: 1) собственным объектом (языковая вариативность); 2) ярко выраженной проблемной ориентацией (изменение языковых единиц без утраты тождества, понимаемое как способ существования и функционирования языковой системы в целом); 3) собственным терминологическим аппаратом (термины вариант, вариантность, вариативность, инвариант, инвариантность, тождество и др., принадлежат этой дисциплине); 4) значительной литературой и целым рядом достаточно устоявшихся исследовательских традиций. Таким образом, чрезвычайно удачным представляется образное выражение З.М. Богословской: «Вариативность заслуживает выделения в самостоятельный объект всестороннего изучения; это научное направление, которое перешагивает в ХХI в., имея ключ от постижения эволюции и функционирования языка в виде «гена жизни языка» - варианта» [30]. СИНТАГМАТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ АНАЛИТИЧЕСКИХ ГРУПП С ОПОРНЫМ СУБСТАНТИВНЫМ КОМПОНЕНТОМ (на материале английского языка) Изучение аналитизма словосочетаний в синтагматическом плане тесно связано с исследованием лексико-семантических факторов, которые влияют на синтаксическую деривацию. При этом А.И.Смирницкий (1957, с.37) замечает: “Формулы строения словосочетаний являются как формулами строения предложений – в тех случаях, когда последние не одночленны, - так и формулами, входящими в более сложные формулы строения предложений в качестве отдельных выделяемых в них компонентов или как средство развития, распространения отдельных их членов. В качестве формул строения фразеологических единиц формулы строения словосочетаний уже не имеют прямого отношения к

www.arxiv.uz формулам строения предложений и вместе с этим они уже более или менее утрачивают свой специфический характер” Современный английский язык с его аналитическим грамматическим строем характеризуется активным взаимодействием лексических и грамматических явлений. Во многих случаях область лексики и грамматики как бы обусловливают друг друга ( P . Halvorsen , 1998, p . 46-47). Словосочетание представляет собой синтаксическое и структурно- смысловое единство в составе предложения. Словосочетание образуется на основе синтаксической сочетаемости слов, то есть на их способности соединяться друг с другом: “Отдельные слова связываются друг с другом прежде всего по смыслу. Такое соединение слов по смыслу (по их лексическому значению) возможно благодаря тому, что в нашем сознании отражаются связи и отношения между обозначаемыми предметами и явлениями реального мира. Те или иные слова связываются друг с другом там и постольку, где и поскольку существуют определенные связи между соответствующими предметами и явлениями объективной действительности” (А.И. Смирницкий, 1957,с.55). Объединяясь, слова характеризуются определёнными отношениями, которые необходимо учитывать при дистрибутивном анализе аналитических конструкций любых разрядов ( D . Hymes ,1991, p . 3-4). Дистрибуция и валентность понятия взаимосвязанные, но не тождественные. Они взаимосвязаны в том плане, что оба характеризуют отношения окружения элементов в синтагматической цепи. Основное их различие заключается в том, что валентность даёт качественную характеристику языковой единице, детерминируя её комбинаторную способность, а дистрибуция – это совокупность всех присущих данному элементу окружений. При этом, например, ядро определительно-именного словосочетания может заполняться лексическими единицами, принадлежащими к категории имен существительных. Позиция адъюнкта словосочетания может заполняться лексическими единицами, принадлежащими к различным категориям групп слов: имени прилагательному, к глаголу в форме инфинитива, герундия, причастия, имени существительному, наречию. Для выражения связи между ядром и адъюнктом английский язык использует следующие языковые средства: порядок слов, контактность, предлоги ( P . Werth , 2004, p . 126-127).

www.arxiv.uz Синтаксическим содержанием рассматриваемых адъективно-субстантивных словосочетаний являются определительные отношения, независимо от слова, употребляемого в роли адъюнкта. Выражая главный компонент словосочетания через N , а адъюнкт через A , мы можем представить модель исследуемого словосочетания следующим образом: AN . Определительные отношения могут быть реализованы в соединении существительного с прилагательным, другим существительным, числительным, причастием I и II , наречием, например ( S . Maugham , A . H . King ) little boys , - the shy , pretty little na ï ve woman , - a searching look , flattened features , - two children , - the Governer ’ s wife , - the government officials , London dock workers , т. е. существительное может быть соединено практически с любым членом предложения. Синтаксическая валентность в данной работе рассматривается в составе свободных словосочетаний типа N 1 of N 2 , поэтому при определении валентности учитываются сочетательные возможности существительного как опорного. При этом под синтаксической сочетаемостью, или валентностью, понимается потенциальная способность существительного к соединению с единицами того же класса или других классов ( C - К. Oh , D . A . Dinneen , 1999, p . 114-115). Важным здесь является следующее: потенциальная валентность свойственна слову как единице языка, реализованная валентность присуща слову как единице речи. Отсюда, очевидно, что слова, как единицы языка, обладают целым рядом потенциальных валентностей. В качестве примера укажем на определительную потенциальную валентность существительного house : the brick house, the big house, the house of Mr. Brown , the house built , the house to build , Mr. Brown’s house. Разумеется, в конкретном речевом акте реализуются не все присущие слову валентности, а только некоторые из них, обычно одна или две: the house of Mr . Brown , the brick house in our street . Валентность слова определяется его лексико- грамматическими особенностями (лексическое значение, общее категориальное значение, грамматическая форма и т.д.). В итоге словосочетание образуется по соответствующей структурной модели, которая отражает регулярную употребляемость определённого в лексическом отношении круга слов, т.е. оно представляет собой диалектическое единство коллигации (морфосинтаксически обусловленная сочетаемость слов в речи как реализация их полисемии) и

www.arxiv.uz коллокации (лексико-фразеологически обусловленная сочетаемость слов в речи как реализация их полисемии). В словосочетании исследуемого типа обнаруживается сложное переплетение и взаимодействие морфосинтаксических и лексико-фразеологических факторов (Т. А. Бушуй, 2007, с. 23 ). В нем отчетливо выступают две стороны, характеризующие словосочетание как синтаксическое построение. В плане грамматическом, т.е. морфосинтаксическом, при построении словосочетания учитываются правила сочетания слов данных классов и порядок расположения компонентов N 1 и N 2 объединенных предложной связью. В плане лексико- фразеологическом учитывается специфическая валентность данного класса слов и их семантико-фразеологический потенциал. Вопрос о соотношении морфо-синтаксической и лексико- фразеологической сочетаемости тесно связан с вопросом обязательности и факультативности в синтаксическом построении. Исключительно плодотворным оказалось решение ряда важных вопросов структуры словосочетания и предложения в связи с разработкой проблемы синтаксического окружения в аспекте его конструктивной значимости ( P . Halvorsen , 1998, c .67-68). Анализ обязательной и факультативной сочетаемости конституентов сочетания целесообразно проводить на уровне предложения, так как валентность различных классов слов находится в тесном взаимодействии со структурой и содержанием всего предложения в целом. Следовательно, при исследовании обязательности/факультативности элементов синтаксической конструкции учитываются не только дистрибутивные свойства данного класса или подкласса слов, но и особенности синтаксического построения высказывания в целом. Так, предложение He drank a cup of tea не может быть редуцировано до He drank , так как объектная направленность глагола to drink требует обязательного дополнения He drank a cup of tea или He drank tea . Введение в предложение элемента сочетания cup требует обязательного присутствия of tea , так как зависимый компонент является здесь конструктивно значимым. Обязательная сочетаемость рассматривается в работе как лексико-грамматическое свойство слова. Грамматический характер проявляется в типе синтаксических отношений и в

www.arxiv.uz регулярном характере встречаемости компонентов на уровне классов слов, а лексический – в лексической заполняемости модели субстантивного словосочетания. Анализ дистрибутивных свойств конституентов исследуемой конструкции дал основание выделить в составе так называемых синтаксически свободных сочетаний две разновидности: словосочетания с обязательно- дистрибутивной связью компонентов и словосочетания с факультативной связью компонентов. Если структурно-семантическое распространение ведущего компонента в модели N 1 of N 2 является обязательным, то речь идёт об обязательной сочетаемости ведущего компонента. Если структурно-семантическое распространение ведущего компонента является необязательным, то отношения между компонентами характеризуется факультативной сочетаемостью. Среди субстантивных словосочетаний модели N 1 of N 2 с обязательно дистрибутивными отношениями следует разграничивать два вида: конструкции, в которых обязательная сочетаемость компонентов является результатом фразеологизации сочетания, и конструкции, где обязательное употребление зависимого компонента определяется морфосинтаксическими и лексическими факторами. Обязательная сочетаемость компонентов свободных словосочетаний обусловливается лексико-грамматической природой ведущего компонента и проявляется в условиях синтагматической цепи. Одним из основных факторов обязательной сочетаемости является семантико- синтаксическая направленность лексических единиц, их неспособность самостоятельно образовывать завершённую конструкцию ( например , a bundle of newspapers, a bundle of nerves, a lady of quality, a man of fifty). Обязательная сочетаемость компонентов модели N 1 of N 2 характерна для таких словосочетаний, в которых зависимые компоненты являются конструктивно значимыми, конструктивно необходимыми. Без них синтаксическая конструкция N 1 of N 2 , частью которой они являются, будет лишена семантической структурной завершенности. Следовательно, сочетаемость в этой синтаксической модели является конструктивно- обусловленной (или структурно - обусловленной). Она характеризуется тем, что проявляется только в определённых синтаксических конструкциях и непосредственно не предопределяется ни грамматической

www.arxiv.uz формой слова, ни его индивидуальным лексическим значением как таковым, хотя, безусловно, общая семантическая направленность слова релевантна для синтаксической сочетаемости. Известно, что существительные имеют различную степень смысловой полноты и это обстоятельство оказывается одним из существенных факторов актуализации обязательной сочетаемости существительного N 1 . Проанализируем синтаксические связи в двух примерах : He took a bunch of keys out of his pocket (S. Maugham) и … on the large table covered with a table-cloth of green velveteen was a type-writer (S. Maugham). В первом сочетании ведущий компонент характеризуется определённой семантико-синтаксической направленностью. Он оказывается коммуникативно (информативно) “пустым”, если при нём не будет управляемого им и дополняющего его второго компонента, т.е. он нуждается для полноты и точности передаваемого им значения в обязательном присоединении к нему постпозитивного существительного с предлогом of : a bunch of keys . Во втором сочетании в роли ведущего компонента выступает существительное, которое не требует обязательного наличия зависимого компонента. Семантически автономное и без зависимого члена, оно не требует непременного распространения, хотя его присутствие и не исключается. Зависимые компоненты словосочетания являются в таких случаях факультативными элементами окружения, что способствует версификации текстопорождения. При факультативной сочетаемости употребление зависимого компонента также детерминируется семантикой существительного, но потенциальная сочетаемость последнего характеризуется не обязательной реализацией, а только возможной. Словосочетания с обязательно-дистрибутивными отношениями компонентов представляют собой тесно спаянные структурно- грамматические и лексико- семантические единства. Двухвершинные фразеологические единицы (ФЕ), идиомы и сочетания, входящие в состав пословиц и поговорок модели N 1 of N 2 ( the king of day , the cock of the walk , Jack of all trades ), характеризуются замкнутой обязательностью, раз и навсегда зафиксированной во ФЕ–закрытом единстве, воспроизводящемся в данной стабильной форме.

www.arxiv.uz Структурная обусловленность зависимого компонента в одновершинных предложно-именных группах модели PN 1 of ( on account of , by means of , by way of , in face of и т.д.) и глагольно-субстантивных ФЕ модели VN 1 of ( to catch sight of , to take hold of , to take notes of , to make use of и др. ) находится на стыке лексического и грамматического уровней. Это незамкнутая обязательность, так как она проявляется каждый раз при реализации ФЕ в речи. Особенно важным здесь представляется определение структурно-семантических особенностей словосочетаний с обязательно-дистрибутивной связью компонентов с выходом на разработку семантической классификации этих словосочетаний. Для организации внутренней структуры словосочетания типа N 1 of N 2 используются такие средства синтаксической связи, как предлог of , порядок слов и интонация. При рассмотрении семантико-структурных характеристик оформления модели N 1 of N 2 особого внимания заслуживает употребление артикля с ведущим и зависимым компонентами сочетаний, так как оба компонента – существительные, а артикль является категориальным показателем данной части речи. Употребление нулевого, определённого и неопределённого артиклей с компонентами словосочетания в ряде случаев обусловлено особенностями самой семантикой структурной модели N 1 of N 2 . Существительное N 1 , вследствие занимаемого положения в модели конкретизируется и сужается в своём значении и поэтому чаще сочетается с определённым артиклем (58,84%). Существительное N 2 , которое по статусу в конструкции является словом, определяющим существительное N 1 , заметно теряет свою конкретность, приобретая обобщенный характер, это способствует его употреблению с нулевым артиклем (57,93%). Именные ФЕ характеризуют эмоциональное состояние, охватывают около 40% (на 100 двухкомпонентных ФЕ таких приходится 40). В этой группе нами выделено 5 структурных моделей: Prep + N ; Adj + N ; N + N ; Pron + N ; N + Prep . Все ФЕ указанных моделей функционально соотносимы с существительным как стержневым компонентом. В зависимости от структуры модели, характера ее семантического наполнения, степени идиоматичности и регулярности контекстуальной актуализации ФЕ той или

www.arxiv.uz иной модели отличаются своим специфически индивидуальным статусом. Комплекс же разномодельных ФЕ формируется во фразеологический тип. Так, ФЕ, сконструированные по моделям Prep + N ; Adj + N ; N + N ; Pron + N относятся в английском языке к атрибутивно – препозитивному типу с примыканием. Характерным признаком ФЕ этого типа служит отсутствие какого-либо морфологического оформления синтаксической связи между стержневым и зависимым компонентами. Эта связь выражается синтаксическим путем, т. е. порядком расположения компонентов двучлена, (в данном случае положение стержневого компонента фиксируется после зависимого компонента). В ФЕ модели Prep + N зависимым компонентом является предлог. В английском языке предложно-именная группа ФЕ относится к атрибутивно- препозитивному типу и имеет синтаксическую связь примыкание: on the laugh – “смеясь”; out of temper -“раздражённый, вышедший из себя”; off the hooks - “рассерженный, выведенный из себя”; at a sick – “в недоумении”; in a fame - “в припадке раздражения”; out of heart –“призирать кого-либо.” Для предложно-субстантивных ФЕ характерна зачастую локативная семантика. Так, они обозначают протекание действия на определённом месте. В их составе предлоги указывают на нахождение внутри- « in », на поверхности- “ on ”, наверху- “ up , over ”, внизу- “” under , около- “ at ”, изнутри- “ out of ” и т. д. ФЕ модели Adj + N относятся к атрибутивно – препозитивному типу с примыканием. Их характерным признаком является предрасположенность к взаимозаменяемости обоих компонентов. Что касается зависимого компонента, то он выражается качественным прилагательным без какого-либо морфологического оформления: high spirits - “вне себя от радости, в прекрасном настроении”; homeric laughter – “гомерический смех”; sardonic laugh - “язвительный смех”; the holy laugh - “неуместный смех”; troubled waters - “волнение”; blue fear - “испуг”; white liver – “трусость”; и т. д. ФЕ модели Adj + N также имеют строгий порядок следования компонентов. Здесь наличествует слово – ядро, которое управляет зависимым от него компонентом, стоящим перед ним или после него. Образование такого типа словосочетания характерно для имен существительных. Состав зависимых членов словосочетания зависит от

www.arxiv.uz характера атрибутивного слова, например: hot + blood (слово-ядро выделено). Следует также отметить, что вышерассмотренные аспекты интерпретации определительно-субстантивных конструкций имеют ещё и выход в практику перевода. Ср. такие англо-русские параллели: He was in the highest spirits after you left (O. Wilde ). - «Он был в прекрасном настроении (букв. высоком настроении), когда ты ушёл»; High words passed between us , we had a fearful quarrel ( O . Wilde ). – “Гневные слова (букв. высокие слова) были высказаны друг другу, у нас была ужасная ссора”; …And the sun of high summer dances (O. Wilde). - “ И солнце в разгар лета ( высокое лето ) танцует ”. Во всех вышеприведённых случаях лексема high употребляется в значении “находящийся на пределе от условного среднего уровня”. При переводе на русский язык используются различные частичные эквиваленты Или же обратимся к другой переводной параллели: Русское прилагательное “узкий” и английское narrow образуют вторичное количественное значение “объединяющий, обхватывающий немногое, немногих” (узкий круг друзей- narrow circle of friends , узкий диапазон деятельности- narrow range of activity ), которое служит основой для ряда производных, связанных с собственно количественным значением метонимической зависимостью. Логические ассоциации, лежащие в основе образования метонимически производных семем у носителей русского и английского языков не совпадают. В русском языке зафиксирована семема “ограниченный, односторонний, касающийся чего-либо одного” : узкий профессионал, узкий специалист, узкое значение и т. п. Образование метонимически производного значения основано, по- видимому, на следующей психологической ассоциации: в силу того, что явление охватывает немногое, немногих, оно не может быть полным, всесторонним → “ограниченный, односторонний, касающийся чего-либо одного”. В английском языке зафиксирована иная семема, производная от собственно количественного по формуле метонимического переноса. При сочетании с абстрактными существительными search (поиск), examination (“осмотр”), investigation (“исследование”) реализуется значение “подробный, тщательный, точный”. Механизм образования данной английской семемы может быть передан следующей трансформацией: narrow investigation (букв.

www.arxiv.uz “узкое исследование”) → “исследование в узкой области” → “тщательное исследование.” Оценочные значения отмечаются в русском и английском языках при сочетании с абстрактными, реже конкретными существительными, называющими человека, произведения его умственной деятельности: мелкая ложь - shallow lie мелкая жизнь - shallow life глубокое понимание - deep understanding глубокие знания - deep knowledge высокие идеалы - high ideals высокое происхождение- high birth низкие цели- low aims низкий пост- low post . Существенное своеобразие обнаруживают английские лексемы wide , broad (“широкий”), которые при сочетании с конкретными существительными, называющими человека, абстрактными существительными, называющими некоторые конструкты ( construct = конструкции), приобретают значение “выходящий за пределы условной нормы, не соответствующий норме, аморальный, непристойный”. Ср .: These blouses were all the fashion in France during the war and wide boys sold parachutes to get the silk to make them with; Well, she was tipsy, but very wide ( Short Oxford Dictionary); He had a broad humor typical of Yorkshire men. Подобные примеры показывают своеобразие культурно- эмоциональных форм отражения объективной реальности, разные потенциальные возможности образования переносных значений, что с необходимостью должно учитываться в практике преподавания иностранных языков. В результате анализа типичных аналитических субстантивных групп в сопоставлении с именами существительными в грамматическом (морфологическом) аспекте приходим к выводу, что: 1) общим грамматическим признаком аналитических субстантивных групп и опорного имени существительного как номинативных единиц языка является закрепленность за ними общего грамматического значения предметности; 2) в силу различий в материальном оформлении этого значения в случае использования имени существительного или аналитических субстантивных групп последнее следует рассматривать в качестве особого “раздельнооформленного” средства выражения грамматического значения предметности наряду со словами-

www.arxiv.uz именами существительными; 3) грамматические (морфологические) категории числа и падежи, характеризующие в современном английском языке имена существительные как класс, свойственны лишь отдельным, конкретным субстантивным образованиям в силу особенностей их индивидуальных значений.

Похожие

Лексик маъно тараккиёти. Сўз маъносининг кўчиш йўллари

Лексик антонимия

Тилнинг мохияти ва унинг тизимли сатхий курилиши

Таржиманинг лексик муаммолари

Лексик-семантик муносабатлар